Вот Лия, например, вас вообще никогда не слышала.

Сафина: Да, я чиста, как белая простыня. Но это не по своей воле. 

Клевцов: Не по своей воле! Запрещают тебе слушать нас? Типа: «Дайте «Бруно» послушать!» – «Не, не дам. Можно, но попозже немножко».

Ладно, давай по классике. Как вам в Беларуси?

Ситников: Тревожно. Нас напугали просто.

Клевцов: За усатого не шути, туда не ходи, в окно не кричи, в подъезде не шуми, не сори… 

Ситников: Мы просто из крайности в крайность, мы же из Питера только что, а там на улицах такое творится, просто ад. Все бухают, все торчат, в три часа ночи по улицам гоняют люди непонятные и воняет ссаками на центральных площадях.

Клевцов: В Екатеринбурге точно такое же.

Ситников: Но нет старинных зданий.

Клевцов: И все в заведениях сидят. А в Питере на улицах, в огромных количествах, и им пох..й вообще.

Ситников: А у вас ни на улицах, ни в заведениях такого нет. Хотя вчера было бодро, а позавчера на «Бруно» – чинно.

Клевцов: У нас бы уже пришла куча электропанков и все бы набухались. А здесь играет музыка и люди общаются, как на FashionTV Party.

Фристайл был хороший вчера. Это у вас фишка такая, на бис пофристайлить?

Ситников: Да мы второй раз в жизни попробовали вот так, на публику. Обычно только дома или где-то еще, вот в Питере начали, думали, стремно будет, оказалось, наоборот.

«Птицу Емъ» в «Граффити»; фото - Generation.by

 «Птицу Емъ» так и началась, наверное, с каких-то домашних тусовок?

Ситников: Ну да, мы читаем фристайл лет 11-12, у нас с Колей накопилось несколько песен, в  основном, педерастические. И они все, как алмазы, понимаешь? Ни одного проходного трека. Это станет классикой.

Классика русского хип-хопа, да?

Ситников: Это не хип-хап, это просто русская музыка! Которую Лия принципиально не слушает.

А вы смотрели сериал «Реальные Пацаны»?

Ситников: Да, я видел. Кстати, нам концерт в Перми устраивал один из реальных пацанов, самый маленький такой.

Клевцов: Это Антоха. Мне кажется, он не сильно отличается от своего героя в сериале. Мы приехали в Пермь, он к нам пришел, сел и такой: «Ну че, пацаны, это, вас щас повезут».

А вам в Екатеринбурге нравится? Просто большинство из тех, кого я знаю в Минске, хотели бы отсюда уехать.

Ситников: Да как-то пофиг, дело привычки. Политика пока у нас не давит, поэтому живем себе потихоньку. Есть где тусоваться, есть где играть с грехом пополам, что еще надо.

Мне говорили сегодня, что вся Россия на химических наркотиках.

Клевцов: Я не могу за всю Россию сказать, все друзья на химических наркотиках (смеется). Я не смотрю дальше своего окружения – если окружение стало плохим, значит, тебе плохо. Если окружение хорошее, значит, тебе хорошо, вот и все.

Ситников: Нормально ушел от ответа.

«4 позиции Бруно» во время интервью

Трава  у вас хорошая?

Клевцов: Трава х..евая. Есть ребята хорошие, которые дома растят, а если за гаражами нарвешь, то нет. А вообще, все, что хочешь, есть.

Сколько экстези стоит в вашем  городе?

Клевцов: Дорого, рублей 600-700. Амфетамин полторы тысячи, у моего друга – за тысячу, то есть нормальная скидка. ЛСД – тысячу.

Я ЛСД боюсь пока.

Клевцов: Грибы более земные, ЛСД – более воздушный.

Ситников: А грибы у нас растут, кстати.

У нас тоже растут. Вы собираете?

Ситников: Ездили в 2006-2007-м, опасно это. У нас есть фонд «Город без наркотиков», на всю Россию известная фигня. Все основные поляны, где хорошо с грибами, известны. Если ты приезжаешь, тебя ждут либо фондовцы, либо гопники на «девятке», которые подходят с волыной и говорят: «Давай грибы и телефон». Это зло.

А вы под наркотиками пишете музыку?

Клевцов: Что-то писалось, но музыку под наркотиками писать не нужно. Наркотик тебя круче не сделает: если ты дурак, то ты дурак.

Вы же понимаете, откуда такие вопросы – у вас довольно триповая музыка.

Клевцов: Понимаем, конечно.

Вы как-то говорили, что Уэлша любите. Я сейчас как раз читаю «Дерьмо». Кого еще котируете из писателей?

Ситников: Из русских мне Елизаров нравится, он офигенный и глючный. Слог у него очень крутой, он вообще лучший из русских писателей.

Клевцов: Последняя книга, которую я прочитал у него, – «Мультики». Там бытовушная всякая фигня из детства совмещается с мистикой.

Ситников: Еще «Чертово колесо» Михаила Гиголашвили очень крутая книга – про девяностые, про героинщиков. Как «На игле» Уэлша, но там не только про наркотики. 

Вы в детстве читали много?

Клевцов: Смотря в каком детстве.

Ситников: Я – нет, меня лет с 17 начало вскрывать в интересы литературы, музыки и прочего. До этого я жил таким постсоветским лоботрясом, которому наплевать на все, каким-то блаженным ребенком был.

А у вас есть спутницы жизни, девушки?

Клевцов: Есть.

Они с вами не ездят?

Клевцов: Это же дорого!

Или вы просто хотите тусануть отдельно?

Клевцов: Да нет, мы вместе дома тусуем. Если бы они были здесь, нам бы еще веселее всем было, поверь.

А вы со своими подругами вместе живете?

Ситников: Да.

Все вместе, в одной квартире?

Ситников: Было бы  кайфово всем вместе жить.

Клевцов: У меня есть такая идея – некий дом на три секции, где мы все живем. Просто эти большие города, транспорт, трата времени…

Ситников: Ладно, мы с Колей живем рядом, а до Тошика нам час добираться. В этом доме мы будем веселиться, радоваться,смеяться..

Все женатые уже будут.

Ситников: Все женатые, естественно!

Вот есть у тебя ощущение, что это твой человек окончательно?

Ситников: Да, мы уже по 4-5 лет вместе, я даже удивляюсь, как так получилось. Все кайфово, мы постоянно вместе тусуемся..

Клевцов: То есть никогда такого не было, чтобы кто-то начал жаловаться – типа, пацаны, все хреново.  Не возникает такого, в этом плане у нас все блаженно.

Как вы познакомились?

Ситников: Так, это что, журнал Cool Girl?

Клевцов: На амфетаминовой вечеринке. Ты, кстати, тоже, только ты на домашней пати, а я нет.

У кого были больше зрачки, у нее или у тебя?

Ситников: У моей дамы всегда огромные зрачки.

Клевцов: Я знаю, что у нее было большее желания познакомиться со мной, чем у меня с ней. Но она вырулила и отвлекла меня от всякой грязи, и все стало хорошо.

Они слушают вашу музыку?

Клевцов: Да, но их мнение не авторитетно для меня, скажу честно.

Ситников: Вот по поводу «Птицы» мне важно их мнение.

Мне кажется, девочки «Птицу Емъ» не понимают.

Клевцов: Наобороот, на «Бруно» ни одной девушки не было, одни чувачки.

Ситников: «Птицу» любят у нас в городе, там хорошие есть телочки. Вон Коле фанатка за бутылку пива набила тату, такое стоит не знаю сколько. Такие вот у нас фанаточки хорошие.

У вас была когда-нибудь работа, такая серьезная?

Клевцов: Я себя не ассоциирую ни с одним работником, но у меня всегда есть подработка.

Ситников: У меня брат – промышленный альпинист, и он меня иногда выдвигает на всякие штуки типа повисеть, окна помыть, зимой с крыш снег покидать, но это свободный график, ты сам решаешь, сколько работать.

Клевцов: То есть у нас нет рабочих будней: пошел, например, в баре поработал месяц, надоело – перестал.

А в институтах вы не учились?

Ситников: Почему, вот у Тошика высшее образование. Смотри, он поперхнулся! Удивился очень.

А кто ты по образованию?

Клевцов: Менеджер, как и 90% населения России. Но я ни разу по профессии не работал и не пытался – это для галочки, даже не для своей.

Ситников: У Тошика была воздыхательница, и ее мама дала нам пятерошную работу и по математике, и по изложению. Мы сидели в пустом кабинете, и я ему надиктовывал.

Клевцов: Так я поступил. А госэкзамены сдавал после ночи тусовки: сделал дорогу и поехал распечатывать госдиплом. В это же утро защитил его на пять.

Ситников: Он недобросовестный студент был, у него одна тетрадь на весь год была, там только рисуночки и заголовки были. А я на медбрата два года учился.

Людей хотел спасать?

Ситников: Да не, не хотел. Мама говорила, что образование нужно, и в армию идти не хотелось. После двух лет обучения и трех месяцев практики в военном госпитале я ушел. Я присутствовал на абортах, выносил все эти штуки, которые после них оставались, там выскабливание, вся фигня.

Тяжело было тебе?

Ситников: Аборты – фигня. Тяжело было культи бинтовать у солдат, тогда как раз были последние чеченские дела. И мне надо было делать опрос – лежит навсегда парализованный человек, и я у него спрашиваю: «Что вы планируете делать после выписки из больницы?» Он говорит: «Слушай, давай не сейчас». Ну и все, после этого я забил, перестал на учебу ходить.

А в Беларуси по-другому разговаривают? Есть какие-то слэнговые выражения из Екатеринбурга, которых вы у нас не встречали?

Ситников: Свисток, например. Это скоростной наркоман, типа «я насвистаный, мы свистели вчера и сегодня с пацанами, я на марафоне». Это даже есть в тексте «Птицу Емъ», но никто не понимает, все думают, что свисток – это милиционер. А разница в том, что в Беларуси все говорят с вопросительными интонациями, это очень заметно.

А когда вы дрались последний раз?

Ситников: Мне недавно е..нули, велик отобрали, месяца еще не прошло.

Клевцов: Я не умею драться, по-настоящему дрался лет 15 назад.

Ситников: Я тоже не умею, я серьезно дрался несколько раз в 7-м классе, и меня били всегда.

Нос ломали?

Ситников: Да не, по мелочи: просто я самый маленький был в классе, и за меня всегда впрягался кто-то. Мне один раз е..нут, я упаду – вот и подрался, считай. Мы с незнакомыми людьми практически не тусуемся, мы очень слабые физически.

Клевцов: Я всегда стараюсь уходить от конфликта, мне пофиг, мне легче промолчать.

Бывают ситуации, когда нельзя избежать конфликта, например, когда девушке твоей говорят что-нибудь мерзкое.

Клевцов: Недавно моя девушка избила чувака.

Ситников: Да-да, было круто, кстати. Он наезжал на девушек, а я потом с ним провел беседу, и он заплакал.

Что ты ему сказал?

Ситников: Я объяснил ему, какой он жалкий и никчемный. Он заплакал и попросил не говорить никому, а там ребята стояли, накуривались, я им сразу говорю: «Смотрите, он плачет». Но он курить не стал, сказал что-то типа «я ненавижу лицемерие» и ушел. Он был королем вечера.

Клевцов: Я вот в Питере садился в электричку, ударился, сразу синяк – какие тут драки. А у вас это жизненная необходимость, раз назрел такой вопрос?

Мне кажется, он е..нуть может легко.

Ситников: Е..нуть и я могу, но драться не буду. Тошик мне е..нул два раза, я запомнил оба.

За дело хоть?

Ситников: Ну да, у меня бывают истерики, их надо останавливать.

В плеере у тебя есть рэп сейчас?

Ситников: Конечно, есть. Мы поехали на 16 дней, у меня сейчас в плеере всего понемногу, и русский рэп в том числе – «Черная Экономика», Kunteynir, «Кровосток».

«Птицу Емъ» в «Граффити»; фото - Generation.by

Я читал, АК-47 вам нравится.

Ситников: Мы просто земляки. Но нормально, не бесит, можно послушать.

Клевцов: Я вообще хип-хоп не слушаю, но у многих моих знакомых в машине играет АК-47, и это не высаживает. Если Гуф, например, то это сразу переключать надо.

На Look At Me к интервью «Птицу Емъ» почти половина комментариев были в духе «что это за очередные АК-47?».

Ситников: Нас сравнивать даже нельзя. Не обидно, конечно, но по..уй.

Клевцов: Есть огромный пласт исполнителей, но фишка в том, что мы не слушаем ничего такого, а что слышал, мне не понравилось. Я в принципе не качаю русскую музыку, мне это незачем. Вот мы к вам из Питера ехали, слушали Стива Рейха, зацепил нас очень.

Ситников: Мне нравится драм-н-бэйс старый, Roni Size and Reprazent очень сильно люблю, прям офигеваю, Goldie, Beastie Boys, Cypress Hill.

Слышал последний альбом Beastie Boys?

Ситников: Да, о..уенный.

Клевцов: Мы слушаем олдскул – неважно, электроника или хип-хоп, бери любые имена. Если идти на вечеринку, то это Underworld, Orbital, The Orb. Если втыкать дома, то это Coil, Current 93.  

2Pac?

Ситников: 2Pac на..уй, у него голос скучный. Wu-Tang! А, еще Insane Clown Posse!

А, это раскрашенные чуваки такие.

Клевцов: Это вообще герои детства!

А попсу под настроение?

Клевцов: Я могу даже инди-поп и инди-рок.

Ну а просто вот какая-нибудь поп-песенка, которую ты напеваешь?

Ситников: Легко вообще, с радостью (поет): «А если тяга пропадет, То ей на смену мак придет, А ты забей косяк полней, еще полнеей, И заторчишь тогда еще сильней». Это Петлюра.

То есть ты считаешь, это попса? На шансончик больше похоже.

Ситников: Не, шансончик мне не нравится, хотя бывают, конечно, хорошие штуки. Мы же смотрим по-другому на это – как на сырье для создания музыки.

Сафина: Вам часто говорят: «Вот под вашу музыку я делал то-то и то-то»?

Ситников: Наркотики любят употреблять, только такое я и слышал. Говорили, ночью круто гулять под нее. Вот ты киваешь, а ты ее даже и не слышала – вот послушаешь, тогда и поговорим.

А вы сами ее слушаете?

Ситников: Постоянно. Так она, по сути, для этого и делается, потому что нет хорошей музыки, приходится самим.

То есть ты считаешь, что в России кроме вас, никто хорошо не делает?

Ситников: В России – никто.